ЖАННА РУБЛЕВА
Zhanna Rubleva
| ВОЗРАСТ: 47 лет, 25.07.1980 |
ИМУЩЕСТВО
Волшебная палочка: Сердечная жила дракона, кизил, 12 дюймов
Средство передвижения: аппарация
ИСТОРИЯ
Родители:
Отец: Ипполит Рублёв, разводчик магических пород декоративных собак, организатор выставок и конкурсов для магических животных высокого класса
Мать: Юнона Рублёва, некогда политик и общественный деятель, скончалась от драконьей оспы в 2015 году.
Братья/сёстры:
Юлий Рублёв, владелец крупнейшего развлекательного заведения для магов в Москве
Дети и внуки:
Вероника Крам, ловец Холлихедских Гарпий, социально-медийная персона
Александр Крам, музыкант (исполнитель-гитарист), музыкальный продюсер
Чон-Са Джоанна Крам
У Жанны двое детей, одна внучка и шикарная задница. Жанна говорит: «Прежде чем вякать, деточка, накачай такую жопу, потому что с этой доской я разговаривать не собираюсь». Жанна вся — праздник и феерия. Вы слышите ее прежде, чем она войдет в здание. Тот громкий голос, этот ужасный акцент, грубый смех и цоканье каблуков. Жанна не вылезает из каблуков и даже домашние тапочки у нее на шпильке.
Она ненавидит выглядеть некрасиво, терпеть не может не законченные образы. «Что, девочка, ты вышла из дома с нечесаной головой? Мерлин, а туфли свои ты видела? Вернись в магазин и надавай по лицу тому, кто продал тебе эту подделку! И не щади его, не щади». Жанна выглядит идеально, от головы до пят — красота в чистом виде. Она не могла выглядеть на сто процентов шикарно в детстве и когда была подростком, поэтому восполняет это все сейчас.
Жанна родилась в восьмидесятые в России, и ее детство не было праздником. Во-первых, Юлий. О, Юлий — проклятие всего ее детства. Это не брат, а сатана в голубых колготках. Юлий жаждал внимания, Юлий хотел всегда быть в центре и не стеснялся выпинывать из этого центра свою дражайшую сестрицу. Юлий был дивой всегда. И в голубых колготках, и в модных вареных джинсах, и в дурацких мантиях. И Жанне приходилось прикладывать все силы на то, чтобы затмить это солнышко.
Детство было так себе — дефицит всего, в том числе и внимания. Если вам кажется, что волшебники жили в то чудное время как-то по-другому, то все это херня. Жили точно также, как и все прочее население. Ну, колдовать умели, ну, трансгрессировать куда-нибудь могли, только все это особого значения не имело. Железный занавес — он для всех, знаете ли.
Жанна знает только, что при этом самом занавесе, что при других обстоятельствах она была звездой. Повсюду были шаблоны и одинаковые люди, и Жанне с Юлием так не нравилось это все. Хотелось сиять, как женщины по телевизору, который они смотрели у бабушки. Да, Юлию тоже хотелось быть женщиной из телевизора, но Жанну это открытие не слишком шокировало. Мерлин, этот пацан гонял в голубых колготках и розовой майке, что вы от него хотите?
Не знаю уж, как там ваше детство, советские котята, но детство Жанны прошло в школе волшебства со всеми этими спортсменами, у которых были большие бревна. О, как они были шикарны.
Жанна потом немного разочаровалась, когда узнала, что весь остальной мир летает на хлипеньких метлах, но что уж тут поделаешь.
В школе Жанна сияла, не в плане учебы, но во всех остальных планах. Она везде была на первой полосе, во всем старалась выделяться. Она считала, что если о ком и должны говорить, то это о Жанне Рублевой, и плевать, что у какой-то там девки после стычки с ней и волос толком не осталось. Жанна сияла, старалась сиять изо всех сил, ну и еще старалась, чтобы Юлий сиял не так уж сильно.
О, она любила его. О, она считала, что он — точно звезда. О, но как же он бесил ее.
Юлий такой хороший.
Юлий такая умница.
Юлий учится лучше всех.
Юлий, Юлий, Юлий, Юлий.
Юлий, поди уже в зад и не беси всех остальных, ради Мерлина.
После школы Жанна подалась в журналистику, она брала интервью у звезд, собирала все самые свежие сплетни, сверкала на всех вечеринках. На одной из них она познакомилась в Виктором Крамом. Виктор был хорош — высокий, накачанный и немногословный спортсмен. Все девочки хотят себе такого мальчика. Он умел очаровывать. Он был настоящей звездой. Жанна решила, что он точно должен быть ее парнем. Такими шансами просто так не разбрасываются.
И она взяла у него интервью. И это интервью закончилось браком и двумя детьми.
О, черт! Девочка не была к такому готова.
Она была готова к звездной жизни. Вечеринки, тусовки, те самые проклятые интервью — да. Козни, ослепительные наряды, закулисные интриги — да. Пеленки, подгузники, сопли — о, черт, нет, нет, нет!
Жанна писала книгу во время беременности. Ну знаете, все хотят знать, как окольцевать звезду. И эта книга стала бестселлером. Тут время ходить на интервью и сиять, сиять, сиять. Но в реальности — время кормить детей, менять подгузники и вытирать отрыжку со своего великолепного домашнего халатам с мехом.
Ну, такое.
Прелестно, но не очень.
Дети отправились к матери Жанны, та всегда любила маленьких засранцев. А Жанна отправилась покорять публику, решив под шумок успешной книги стать еще и певицей. И выходило это ну очень прекрасно. Люди любили ее. Жанна любила себя. А вот Виктор не очень, как оказалось. И этот мускулистый подонок взял детей и свалил в Британию. Вы вообще можете себе это представить? Какого черта? Поди поехал покорять свою школьную любовь Грейнджер. Пфффф!
Для Жанны это точно не стало чем-то таким, что вгоняло ее в депрессию. Скорее, наоборот. Дамочка, которую бросил муж — это же прекрасный образ. Она являлась на публику вся в черном и в печали. Она плакала на интервью. Боги, как она рыдала! И все рыдали вместе с ней. Вся Россия рыдала! И это стало новым поводом для книги и альбома.
Дети приезжали к ней на каникулы. Но она не сильно ценила эти моменты. Она вытаскивала их на мероприятия, дарила самые лучшие наряды, самые шикарные подарки. Но дети для нее всегда были лишь частью образа. Того образа, которым она успешно склеила не одного богатенького мальчика.
Первому было пятьдесят. Он был уже не мальчиком, будем честными. Он был седой, представительный и серьезный. Его скосил инфаркт. Так рано, так несправедливо. Жанна честно плакала на похоронах.
Второй был лучшим другом первого. Немного жесткий, любитель наручников и доминирования. Ох, он считал себя самым главным, пока на охоте в него не попала шальная пуля. Жанна пустила слезу.
Третий был и правда мальчиком, молодой, зеленый, тридцатилетний. Ох, зря он полез в какие-то не сильно законные разборки. Жанна усиленно делала вид, что плачет.
Четвертый был совсем уж моральным уродом. Очень жесткий товарищ, Жанне казалось, он совсем поехавший. И она взяла его денежки и уехала в Англию. Гудбай, сладкий, сочтемся как-нибудь!
В Англии у нее были дети и надежда на то, что четвертый за ней так далеко не поедет.
Александр. Александр. Александр. Александр. О, Жанна не ожидала такого. Заделал деточку! Ребенка! Настоящего ребенка, мать его! Он сделал Жанну бабушкой! Что за сукин сын. Но это перевернуло все. Вообще все. Жанна готова была всю себя посвящать этому ребенку. Грязные подгузники? Плевать! Отрыжка? Похерам!
О, а Вероника, прекрасная Вероника! Что она творит вообще? У матери сердце сжимается! А Жанна вообще не знала, что у нее есть сердце!
Жанна поняла, что такое быть матерью и бабушкой заодно. Иная реальность не иначе.
Она много времени тала проводить с детьми и внучкой. Она скупала дурацкие книжки по воспитанию и детские шмотки. Она стала доброй и нежной на какое-то время. Она говорит: «Если этот ребенок начнет всех величать Сучками не вините меня, окей?»
- Да, нормальное написание фамилии Rubleva, но Жанна и нормально - понятия не то чтобы совместимые.
- Сама не очень пока понимает, что заставило ее вот так переключиться на семью. В голове будто и правда сработал какой-то рубильник. Немного винит себя, что не уделяла внимания детям раньше. Немного. Немножечко.
- Терпеть не может мантии, считает, что они слишком уж пуританские. Жанне нужно декольте побольше. Говорит, что закрытые наряды ее душат.
- Планирует написать еще одну книгу. Что-нибудь про семейные ценности. Возможно, еще и в бизнес податься, думает пока, в какой.
- Колдовать не очень любит, возможно, потому что получается у нее не очень хорошо. Хорошо владеет только разнообразными косметическими чарами.
- Пьет вино. Очень много вина. Любит смотреть на себя с бокалом в зеркало. Потому что выглядит это шикарно.
- Любит обсуждать и осуждать других людей.
СПОСОБНОСТИ И УМЕНИЯ
- Быть шикарной, обворожительной и прекрасной в любое время суток
- Умение ругаться на четырех языках
- Отлично поет
- Довольно сносно складывает слова в предложения - парочка успешных книг этому доказательство
СОЦИАЛЬНАЯ ПОЗИЦИЯ
Пока не въехала, да и не особо старалась, чего уж там скрывать. Что-то где-то слышала, кого-то где-то видела, при случае сможет даже поддержать разговор о политике, но постарается быстро свинтить от него.
ИГРОВЫЕ АМБИЦИИ
Пить вино и злосто пиздеть без дела, продолжать быть шикарной.
Ну и с детьми отношения налаживать, внучку воспитывать.
Может, еще одного мужа найти, а то деньги скоро закончатся.
СВЯЗЬ С ВАМИ: | УЧАСТИЕ В СЮЖЕТЕ: |
Эйприл в тридцатый раз меняет наряд. Ей хочется выглядеть сногсшибательно, но ее не устраивает все, что она надевает на себя. Это слишком ярко. Другое слишком бледно. В этом плечи какие-то слишком большие, как у спортсмена какого-то, а она ведь хрупкая девочка, а не шкаф. Четвертое надевалось уже раз пять, вообще надо выбросить. В пятом вроде бы ничего смотрится, но оно не оттеняет ее великолепных глаз, они как-то теряются.
- Мерлин! За что мне эти страдания? Чем я в жизни так провинилась, что у меня ничего не получается? - Эйприл швыряет очередное платье на кровать, а потом падает сверху, лицом в подушку. Она почти готова зарыдать, но вовремя вспоминает, что на лице макияж, а он от слез может размазаться. Переделывать его у Эйприл нет ни сил, ни времени.
Эйприл страдает. Она страдает уже, наверное, целый месяц, и никто не в силах постичь всю глубину ее грусти. Она даже почти перестала носить розовый! И целых две недели не делала маникюр. Эйприл не думала, что когда-нибудь вот так глупо попадется. Она никогда не думала, что вдруг возьмет и в кого-то влюбиться. Эйприл всегда считала, что брак по расчету - идеальный вариант для нее. Только родители слишком медлили с выбором жениха, а потому Эйприл пришлось влюбиться. Да еще в кого! В брата лучшей подруги!
На Эйприл это сошло как-то внезапно и неожиданно. Вот она была разумной девочкой, а вот - у нее снесло крышу от Амикуса Кэрроу. Ладно хоть она сердечки на пергаменте как всякие глупые хаффлпаффки не рисовала. Это был бы совсем провал. Три недели Эйприл терпела. Это было сложно, практически невозможно, но она выдержала целых три недели. А потом все рассказала Алекто, надеясь, что та очень обрадуется такому раскладу и скажет, как лучше воздействовать на ее братца. Только Алекто внезапно надулась и перестала с Гринграсс разговаривать. Эйприл тогда совсем ничего не поняла, но на всякий случай обиделась на Кэрроуи делала вид, что это она первая стала ее игнорить. Только это не помогало.
И вот теперь Эйприл Гринграсс страдает одна в спальне, не зная, что надеть. Целую неделю она решалась и вот, наконец, решила, что час настал. Она возьмет и все расскажет Амикусу. Неужели он откажется от такой прекрасной девушки, как Эйприл Гринграсс. Если откажется, то Эйприл на всю оставшуюся жизнь повесит на него ярлык "то ли мудак конченый, то ли гей - тут не совсем понятно". Потому что нельзя динамить Эйприл Гринграсс, это как-то совсем глупо. Она же такая великолепная.
Эйприл точно знала, где сейчас Амикус. Ее подпольная шпионская сеть все-все ей доложила. Маленькие и еще пока глупенькие девочки на многое готовы за один только совет от чудесной Эйприл. Вот она и пользовалась, пока можно было. Осталось только выбрать, что надеть. Впрочем, выбор внезапно стал очевиден. Нельзя проиграть в черном. Черное и жемчуг - шикарный вариант. Невычурно и очень стильно. Радостно пискнув от этой великолепной идеи, Эйприл подскочила с кровати, быстро оделась, поправила макияж и рванула к одному из заброшенных кабинетов, где и отирался в текущий момент Кэрроу. Эйприл только надеялась, что он там один. А не с какой-нибудь шмарой темные делишки вершит. Гринграсс тогда убьет обоих.
У нужного кабинета Гринграсс остановилась, нужно было отдышаться и поправить немного растрепавшуюся прическу. Эйприл прислонилась спиной к стене и замерла. Внезапно желание все рассказать Амикусу куда-то пропало, оставив после себя только ворох всяких "а если", "но вдруг" и "все же может пойти не так".
- А если все пойдет не так, я придушу кого-нибудь, - пробурчала Эйприл для успокоения, толкнула тяжелую дверь и вошла.
Амикус был там, стоял, что-то резал, рядом в котле варилась какая-то гадость. Запах...запах был не очень, хорошо что Эйприл чувствовала в основном только аромат своих духов, а то было бы совсем невыносимо. И как он тут вообще находится? Странный он, этот Амикус Кэрроу. Что Эйприл порадовало, так это то, что Кэрроу был в абсолютнейшем одиночестве и никакие пожирательницы сердец вокруг него не отирались. Им же лучше. Эйприл, может, и не знает всяких там боевых заклинаний, зато глаза может выцарапать и волосы повыдергивать. На лице у Эйприл совершенно неожиданно появилась какая-то кровожадная ухмылка. Впрочем, Гринграсс это заметила и быстро натянула самую очаровательнейшую из своих улыбок.
- Привет, Амикус, - Эйприл уселась на ближайшую свободную к нему парту и закинула ногу на ногу. - А я тут совершенно случайно мимо шла, шла, ну и зашла. А тут ты, представляешь, как здорово вышло? Что это ты тут варишь? И почему совсем один? Тебе не скучно?
Отредактировано Zhanna Roubloff (2018-11-08 13:15:08)
х3 
х1 
х2
