Люди в сверкающей одежде, животные, которых он видел только на картинках в книжках, гам, мини-фейерверки, восхищенные вздохи. Арканус - это атмосфера праздника. Для Троя поход в цирк стал словно вторым днем рождения в этом году. Ему было пять или шесть, когда мама привела его туда. Они ели искрящее мороженое, и на самом деле он мало что запомнил, кроме общего ощущения восторга. С тех пор прошло больше десяти лет, а Арканус, кажется, не изменился.
Стоя посреди снующих мимо него людей возле входа в шатер, Уолш заранее ощущал, что это одна из самых вдохновляющих вещей, случившихся с ним за последнее время. Он не вполне осознанно ощущал твердый уголок скетчбука в рюкзаке, и разрывался между желанием войти и нерешительностью. Чем быстрее начнется шоу, тем быстрее оно закончится, и после ему придется сделать то, зачем он пришел. Найти Иду Вос.
- Идешь, приятель? Шоу вообще-то интереснее смотреть изнутри. Отсюда детали теряются - какой-то мужчина хлопнул его по плечу и улыбнулся. Уолш вернулся в реальный мир и перевел на него взгляд, перестав пялиться на вывеску. Он, наверное, выглядел глупо, простояв на месте несколько долгих минут. Трой мог бы съязвить, но прикусил язык и кивнул. Мужчина кивнул в ответ и исчез в шатре. Уолш втянул воздух через нос, задержал его в груди на несколько секунд и пошел внутрь, стягивая лямку рюкзака с одного плеча, чтобы достать скетчбук. Иногда ему проще смотреть на мир с карандашом в руке. Как фотограф с его объективом.
Трой вышел из шатра одним из последних. Выбежал скорее, потому что затянул с деталями, и теперь ему нужно было найти кого-то из труппы, желательно сразу Иду. Но все, на кого натыкался взгляд, были простыми зрителями, и Уолш уже знал, что упустил свой шанс. А еще он знал, что сделал это намеренно, как бы ни старался убедить себя в обратном. Просто струсил и нашел себе отмазу. Эм любезно напомнил ему об этом прямо перед тем, как Трой нервно бросил зарисовки в рюкзак и сорвался с места.
- Уверен, что вообще хочешь ее найти? Эм продолжал гнуть свою линию, а Трой притворялся, что игнорирует. Но чтобы доказать свою правоту и желание, выловил какую-то девушку из толпы, улыбнулся ей своей самой очаровательной улыбкой и выспросил, где можно найти обитателей Аркануса. Она была так любезна, что выдала ему куда больше информации, чем он в принципе ожидал от нее получить.
- Солсбери. Ответил он Эм, и это должно было прозвучать, как "уел".

---

По сути это Эм его уел, подтвердив бухое заявление Стива, что найти биологического отца было бы прикольно. Прикольно, да. Трой настолько привык жить в своем драматичном мире с матерью в больнице и ебанутым отчимом, что почему-то даже не особо задумывался, что где-то существует его третий родитель. Точнее не задумывался о том, что тот может понадобиться ему... а, собственно, для чего? Может быть, для того, чтобы целенаправленно съехать уже из этого токсичного особняка или, наоборот, узнать, что он мудак, и понять, в кого он сам таким уродился. Что он не первый выродок в семье. - Меньше самокритики, больше дела - комментирует Эм, и Трой продолжает рыться в комнате матери. Его бабушка с дедушкой унесли секрет с собой в могилу, а их отголоски личностей на фамильном портрете прикидывались занятыми или вовсе уходили с полотна каждый раз, когда он поднимал тему. От мамы вообще сложно было добиться ответа на какие-то вопросы. И на этом его источники были исчерпаны.
В ее старой комнате Уолш рылся редко. Вообще никогда, если не считать поиска чего-то конкретного по запросу колдомедиков. Теперь ему было немного стыдно, словно он занимается чем-то запретным, влезает в ее личную жизнь. И только Эм удерживал его здесь, и ладно, немного - любопытство. В коробке в шкафу, как банально, нашлись старые колдографии времен Хогвартса. Мона Уолш была на них такая молодая и счастливая, и беспечна настолько, насколько Трой ее никогда не видел. Она уже была руководителем компании, когда он начал осознавать мир. Руководители вряд ли могут позволить себе беспечность.
Трой уперся в дно коробки гораздо раньше, чем ожидал, и нахмурил брови. Снаружи она казалась больше. Он приложил ладонь к гладкому картону, и "дно" испарилось, открывая ему еще горстку всяких девчачьих мелочей и писем. Скорее всего сработала какая-то фамильная магия, и Троя все равно кольнуло ощущение, что он неосознанно ей воспользовался. Бижутерия его интересовала мало, за исключением пары колец, которые он отнесет ювелиру, а затем будет носить сам. А вот письма. Одно из них было датировано 2008 годом, годом его рождения, и Уолш сразу оживился, потому что с кем бы она не переписывалась в это время, есть вероятность, что этот кто-то знал ее, или знал о ее положении. Трой смотрел на пергамент, не разворачивая его, и вздрогнул, когда в комнате с хлопком появился домашний эльф. - Мистер Аллен дома.
- Спасибо, Пэкс. Не говори ему, что я был здесь.
Родерик не должен был знать, что Трой роется в своем прошлом. Он забрал все письма, закрыл коробку и сделал вид, что его не было в этой комнате.
Самым ценным в письмах, как оказалось, было имя отправителя. Некая Ида Вос.

---

Чтобы добраться до Солсбери, нужно было провести за рулем почти два часа. Трой любил водить, так что это не было проблемой. Проблемой был тот факт, что у него было два часа на то, чтобы передумать. Он барабанил пальцами по рулю в такт песням на радио, подпевал им же и всячески делал вид, что все в порядке. Но все не было в порядке, потому что он какого-то хера был напуган до усрачки. Глупо, потому что он едет всего лишь к Иде, а не знакомиться с отцом. Но справиться с мандражом почему-то было сложно.
- Ты пожалеешь, если не встретишься с ней.
- Я знаю.
Это останавливало его от того, чтобы развернуться и поехать обратно. К тому же теперь он был слишком близко к лагерю труппы, чтобы разворачиваться.
Циркачи смотрели на него с любопытством, но как на чужака. Уверенности это не придавало. Он в своей яркой гавайской рубашке, по идее, должен был хоть немного вписываться в яркий коллектив. - Здравствуйте, где я могу найти Иду Вос? - он обращается к какой-то старушке и поднимает руку, чтобы нервно потеребить локон. Вместо этого он неловко хватает воздух у плеча, потому что снова забывает, что отстриг волосы. Старушка смотрит на него подозрительно, но в конечном итоге, наверное, не находит его угрожающим, поэтому молча указывает пальцем, и он, проследив направление, видит рыжеволосую женщину.- Спасибо.
Теперь она тоже его увидела, поэтому развернуться и уйти будет просто нелепо. Он шагает ей навстречу и сжимает письмо в руке.

- Меня зовут Трой. Я - сын Моны Уолш, помните ее? - он протягивает ей потрепанное письмо.

Объятья для Троя становятся неожиданностью. Он неловко замирает, не успевая среагировать, и стоит как истукан со все еще зажатым в руке письмом. Очевидно, Ида знает, кто он такой, но почему мама никогда не рассказывала ему про Иду – загадка. Он замечает, что люди вокруг смотрят на них заинтересованно, и ему это не нравится. Словно они влезают в его мирок без разрешения, словно готовы сбежаться и начать задавать вопросы, на которые он не хочет отвечать. К счастью, мисс Вос быстро отстраняется, так что Трою не приходится ничего говорить. Он сует письмо в карман и следует за ней к шатру, кажущемуся убежищем. Но впечатление обманчиво, потому что Ида задает вопрос, от которого у Троя холодеет внутри. Пару недель назад он возвращался домой из Лондона довольно поздно. Уже стемнело, Уолш отвлекся на то, чтобы сменить радиостанцию и вдруг прямо перед ним на дороге оказался какой-то пес. Трой тормозил как никогда, а потом, тяжело дыша и вцепившись в руль, сидел и смотрел в глаза остолбеневшей в свете фар собаке. Сейчас он ощущал себя этим псом. Его не сбили, но волна осознания чего-то неизбежного уже нахлынула. Он ведь догадывался, что прозвучит что-то подобное, но все равно оказался к этому не готов.

---

- Перкс вырастил их в саду – комментирует Трой, придерживая в вазе ирисы и вертя их так и эдак, чтобы букет не распадался – красивые, правда? Уолш, удовлетворенный результатом, оставляет вазу на столике у окна и оборачивается к сидящей на кровати матери. Та смотрит на него так, словно понимает, но кивает лишь спустя некоторое время. Сегодня лучше, чем бывает иногда, так что Уолш в относительно хорошем настроении. Он всегда старается держаться хорошего настроения, когда навещает Мону, иначе она расстроится тоже, и лучше от этого не станет никому. Он вздыхает и садится на стул у стола. – Трой – вдруг окликает его мать, и это отличный знак, сегодня она его узнает. – Я была в саду здесь.
- Да? Там тоже выращивают ирисы? – сразу же отзывается Уолш, надеясь поддержать хрупкий разговор.
- Ирисы? Я не знаю, о чем мы?
Трой разговаривает с ней еще некоторое время, терпеливо объясняя, что такое ирисы, треплется о еще каких-то цветах в саду особняка. Он оставляет ей набросок сада, который успел накидать карандашом, пока говорил. Вряд ли он вспомнит, конечно, но Трой все равно часто оставлял ей рисунки. Ведущий ее случай колдомедик, Уинн, говорит, что иногда она их рассматривает. Так что, это все, что нужно Уолшу, чтобы продолжать их оставлять.

---

Трой осознает, что молчит слишком долго, и выныривает из воспоминаний о последнем визите в Мунго. Ему сложно сформулировать ответ на вопрос Иды. Потому что он сам случился со своей матерью. – Она попала в больницу – коротко отвечает Уолш – несчастный случай. По сути, он не врет. За девять лет он научился признавать, что это действительно несчастный случай, но слова все равно горчили на языке. Потому что он то знал, что, или вернее кто, был причиной этого несчастья. – Вы… - мерлин, как же сложно было с ней разговаривать! Трой, который обычно за словом в карман не лез, мямлил как отсталый и разве что не трясся, продолжая стоять на входе в шатер. -… вы знали, что я приду?
Он читал письма. Там не было ничего существенного, Мона редко рассказывала Иде про сына, но складывалось впечатление, что они либо встречались лично вне переписки, либо общались между строк. И Уолшу все никак не удавалось уловить этот их шифр. Может быть они просто дружили. Не обязательно иметь какую-то большую страшную тайну, чтобы просто дружить. Может быть он ищет подвох, секреты и шифры там, где их и нет вовсе. Разве не за этим, в частности, он пришел? Найти человека, который бы знал его маму чуть больше так, как знал ее он. Не Аллен, не коллеги по работе. Даже если Ида не приведет его к отцу, то было бы здорово через нее проложить мостик к Моне. Как только он перестанет трястись, разумеется.