Дирк одет так, как будто только что вернулся из очередной экспедиции, снаряженной Гринготтсом - от этого похож на типичного туриста, который приехал не потусить по клубам на уик-энд, а много колесить по стране, перебираясь из хостела в Брайтоне в бюджетную комнатушку, сдаваемую дряхлой бабулей в Форт Уильям. Спросите такого туриста на кой черт ему понадобилось в этот самый Форт Уильям - он вам никогда не ответит, пожмёт плечами и скажет что-нибудь в духе «Ну, Бен Невис и лестница Нептуна...», но на деле ни за что и никогда не объяснит. Впрочем, любому, кто ходил в Хогвартс, тяга к Шотландии, ее холмам, суровой природе, которую не успели сильно осквернить ни руки магглов, ни магия, какой-то первобытной силе, которая сквозит во всех ее ветрах, понятная, как никому другому. Да и вряд ли Дирку придется кому-либо что-либо объяснять. Он просто удачно сливается с толпой - его чёрная кожаная куртка, чёрная же футболка с лаконичной надписью «Ненавижу понедельники» (хотя сегодня определенно точно не понедельник) и даже столь ненавистные джинсы, чтобы сойти «за своего». Точнее, за маггла, которых он старательно избегал во всем, но сегодня, когда пришлось выбираться в самую их кучу.
Магглы праздновали. Ночь Гая Фокса - символично и не случайно выбранная дата, когда центр достаточно людный и достаточно пестрый, чтобы не обращать на себя много внимания. В кармане у Дирка два сквозных зеркала - самое дорогостоящее (и сложное - потому что найти сразу два оказалось невозможной задачей, и пришлось выкупать их у разных перекупщиков из Лютного) во всей сегодняшней акции. Все остальное они делали своими силами, для которых им не понадобились особо никаких дополнительные материалы. Кроме, разумеется «гвоздя» сегодняшней программы и ключевого номера во всем намечающемся шоу - медведя-взрывчатки. Но и ту собрал Дейви, а в медведя ее трансфигурировали только затем, чтобы, опять же, не привлекала внимания.
- Тихий вечер, - Дирк отдаёт один из картонных стаканов с кофе, с которыми пришёл, в руки Агильберту, улыбается, и добавляет: - Пока тихий.
Они небыстрым шагом идут со стороны моста Ватерлоо по набережной в сторону «Лондонского глаза», которой подсвеченной громадой уже вырос впереди. Разумеется, этот стеклянный «аквариум», в котором тебе предлагают смотреть на город с высоты, ничего толкового из себя не представляет. Как и смотровая площадка на верхнем этаже «Осколка», который остался за спинами волшебников. Для того, кто летает на метле ощущение полета исключительно ценно только тогда, никакая маггловская техника этого не заменит. Но простачкам, которым летать и творить волшебство не дано от природы сойдёт. То-то их тут очереди выстраиваются постоянно.
- Пришли, места в первом ряду, - Дирк с ухмылкой кивает на ту сторону Темзы, где за Вестминстерским мостом виднеется здание Парламента, сверяет часы на башне Елизаветы с часами на руке - точное совпадение, и, пожимая плечами, сообщает. - У нас по плану еще двадцать минут до того, как принесут подарочек.
Разумеется, они находятся на приличном отдалении от эпицентра событий - им не нужно лезть в гущу, потому что схема пока работает. Механизм был запущен и отдельные участники действа уже отчитались о выполненной работе. К этому времени путь в подвалы, где и предстояло оставить медведя, был чист и никто не мог бы помешать, стоило только скрыться в этих самых подвалах. Да, разумеется, до них еще надо было добраться, но Дирк сам выверял этот маршрут - это был самый неприметный и самый эффективный вариант. Конкретно в тот момент ничего не предвещало беды. Он вытащил оба зеркальца, располагая их на ладони, посмотрел в одно и получил спокойный кивок от Деметры - без лишних слов, потому что пока они были ни к чему, а следом и от Артемис - девочки, которым были доверены роли в финальных эпизодах перед взрывом, пока не столкнулись ни с какой угрозой. Всё продолжало идти по плану и четко по времени, Принц невольно восхитился тем, как точно всё было рассчитано.
Вытащив из кармана пару фунтов, протянув их Агильберту, Дирк кивнул на дверь маггловской забегаловки с желтой буквой над ней, вопросительно пожимая плечами:
- У меня есть фляжка с ромом, если ты принесёшь оттуда пару этих их стаканчиков с колой внутри - нам будет, чем скоротать оставшееся до представления время, - с этими словами сам Принц вытащил блокнот из кармана, чтобы свериться еще раз с планом и уселся за ближайший уличный столик, тут же теряя интерес и к забегаловке и к куче магглов вокруг, погружаясь в свои мысли. Знал бы он, что в ближайшие минут десять всё пойдет крахом - он бы уже пытался что-то предпринять, но он до сих пор оставался в сладком неведении и предвкушении чего-то грандиозного.

[icon]http://s7.uploads.ru/9e0cx.jpg[/icon]
Кай идеалист, это известно каждому. Другими словами, он еще не все понял. Я понял все и поэтому не занимаюсь ничем. Но если Кай начнет понимать, он, напротив, со своим добрым сердечком способен заняться всем. И один бог знает, чего нам это будет стоить.

Ветер возле реки был по-настоящему ледяным, сурово напоминая о близящейся зиме.
Дориан засунул руки поглубже в карманы мантии. Он не был фанатом остроконечных шляп и другой вечной классики в мире магической моды, поэтому та напоминала стильный мешковатый плащ и служила для визитов в среду обитания магглов, не особо привлекая к себе внимание, но и практически не отличаясь от привычной волшебнику одежды. Впрочем, Лондон был настолько пестрым, что не выделяться из толпы было почти подозрительно.
- *Et les feuilles de l'automne rencontrent des ciels moins bleus... – мурлыкал Дориан себе под нос. Сопротивляться привязавшемуся мотиву не представлялось возможным: уж слишком хорош. - Et ton absence leur donne... la couleur de tes cheveux...
Переходя по мосту, он бездумно засмотрелся на огромное колесо обозрения – вот уж где точно не хотелось оказаться, так это там на самом верху. Перебежал через дорогу налево. Национальный театр, куда Делакур держал путь, находился отсюда в двух шагах.
- Tu fais... – вместо привычной реки он почему-то глянул в сторону, - tourner de ton nom tous les moulins... - Дориан никогда не испытывал того, что называют «чувством, что на тебя смотрят», но автоматически и безошибочно смотрел в этом направлении сам, ничего не чувствуя, ни о чем не думая, даже если не собирался поднимать голову. - De mon coeur...
Нет, в этот раз на него никто не пялился.
Рассеянный от музыки в голове и шума в ушах Дориан отвел взгляд, вдруг внутренне подобрался и глянул обратно. Его шаг замедлился, еще и еще, до полной остановки. Кто-то обошел его, чувствительно отершись плечом. Дориан поднял руку и завел растрепанные кудри в сторону от лица, будто хотел повнимательнее рассмотреть представшую его взору картину.
За столиком ближайшей забегаловки зависали – лучше не скажешь – Дирк Принц и его бойфренд. Да, именно в таком порядке забавной двусмысленности. Тупо уставившись на них, Дориан медленно опустил ладонь обратно в карман и резко почувствовал щеки: те задубели от холодного ветра, но полыхнувший внутри гнев уравновесил температуру.
Не глядя по сторонам, он пересек пешеходную дорожку и приблизился к ним, как будто вырезанным из колдографии со встречи выпускников Слизерина и вклеенным сюда исключительно ради искусства абсурда.
- Что, - Дориан стоически проигнорировал Агильберта и выразительно кивнул на прикид Дирка, - знакомитесь с врагом в лицо? – поднял взгляд, попутно вскидывая брови. - Привет, милый. Кстати, как видишь, с Дирком я за эту неделю разговаривал больше, чем с тобой.
Несмотря на охватившее его раздражение Дориану было решительно сложно удерживаться от улыбки – настолько комично они смотрелись.
- Нет, серьезно, что это на тебе?

___________________
*Frida Boccara - Les moulins de mon coeur

Отредактировано Dorian Delacour (2019-04-03 23:49:43)

Это определенно не та ситуация в которой когда-либо хотел оказаться Агильберт. Дело было даже не во встрече Дирка и Дориана, эти двое уже виделись и даже вполне успешно делали вид, что у них всё в порядке насчет друг друга. Конечно, и без всякой легелименции было очевидно, что ни тот, ни другой не были в восторге от их совместного существования в жизни Фонтейна, но это были мелочи. И это был Агильберт, которому по жизни прощалось очень и очень многое. Изначально ради реакции Принца всё и затевалось в общем-то. Доказать Дирку, что на нём свет клином не сошёлся и без него тоже можно вполне существовать и даже быть довольным жизнью. Показать, изобразить, сыграть. Назовите любое слово – и, в конечном счете, окажетесь неправы. Да, изначально это должен был быть театр одного актера, в котором Фонтейн бы играл роль счастливого влюбленного парня, на деле оставаясь всё таким же равнодушным. Но смазливый французик вдруг оказался не таким простым, не одним из, а куда более важной фигурой в жизни Агильберта. И с этим теперь приходилось считаться.
И это во многом усложняло теперешнюю ситуацию, когда они с Дирком были на пороге новой главы в Истории Магии. Дориан мог всё испортить, Дориан уже всё портил, одним своим появлением он мешал их плану. Да, Агильберт был уверен, что всё идет по накатанной, что ошибок быть не должно, и каждый винтик в системе будет работать верно. Но за работой любой машины нужно следить, нужно понимать, что в любой момент может что-то пойти не так. Да уже пошло, если говорить начистоту.
Фонтейн прекрасно понимал, что вопросы, появившиеся у Делакура, были абсолютно оправданы. Агильберт никогда не был из тех, кого мучает совесть хоть за какие-то поступки, но даже он осознавал, что вся эта ситуация требует объяснений. Слова Дирка про биг что-то там звучали, как полный абсурд. Не будут парни вроде них двоих опускаться до уровня мерзких магглов и есть в этом заведении - не их стиль. Уж кому, как не Дориану, которого Фонтейн то и дело водил в лучшие рестораны магической Британии, понимать, что есть это подобие пищи просто нельзя, если хочешь продолжать жить.
- Я собирался устроить тебе сюрприз, показать, что тоже могу быть терпимым к этой части мира, - фраза Агильберта звучит не многим лучше фразы Принца, но хотя бы более реалистична в данной ситуации, - А если серьезно, то это мой костюм на прошедший Хэллоуин. Немного запоздало, да, но из-за работы пропустил праздник, а Дирк предложил наверстать упущенное.
Чушь, какая же чушь, но Фонтейну просто нужно что-то говорить, особенно сейчас, когда Принц скрывается за дверьми адской забегаловки. Агильбет выдавливает из себя улыбку, что очень сложно, когда Дориан смотрит таким взглядом, и даже приобнимает парня, подталкивая его к столику. Да, посиделки втроём в эту самую минуту были совсем плохой идеей, но  выбора как такого не оставалось, не мог же Фонтейн сказать Дориану проваливать – это вызвало бы ещё больше ненужных вопросов.
Когда Дирк возвращается, Агильберт украдкой смотрит на время. Пятнадцать минут до того, как стрелки часов судного дня начнут свой бег. Очень мало времени, которое сейчас бы тратить на координацию проекта, а не на пустую болтовню. Но вместо этого Фонтейн принимает картонный стаканчик из рук Дирка и улыбается, так словно всё в полном порядке.
- Не надо магглов, давайте просто за встречу! – если Агильберт ещё и пить начнёт за маггловские праздники, то Дориан точно решит, что его парень свихнулся.
- Как там у Деметры дела? У неё всё в порядке? – светская беседа, ничего более. Агильберт внимательно смотрит на Принца, надеясь, получить положительный ответ, а потом сразу переводит взгляд на Делакура, - У Дирка сестра заболела, - наверное, эта фраза, которая требует ещё каких-то дополнительных объяснений, но сейчас не до словесных баталий, вся ситуация и так уже выходит из-под контроля.
Вряд ли Фонтейну когда-то приходила в голову идея, что за четверть часа до взрыва оно будут сидеть в маггловской забегаловке втроем – Агильберт, парень которого он любит, и парень с которым он спит. И, что более нелепо, не мочь разобраться с этими определениями. А ведь нужно думать о судьбах мира. Какая ирония.

Дирк не слишком-то слушает, о чем там болтают между собой эти сладкие голубочки. Он незаметно для Дориана, специально усевшись по другую сторону стола, открывает зеркальце, чтобы понять, что появление Делакура - уже не единственная погрешность в плане. И вторая куда хуже, потому что напрямую влияет на развитие событий прямо сейчас.
- А что? - возвращается он в реальность, наблюдая, как один ребёнок у соседнего столика отбирает у другого игрушечную лошадку на колесиках, - Деметра? А, да, с ней все в порядке, спасибо... Но, кажется, заразилась еще и Артемис, - он нарочно надавливает на слово «заразилась», надеясь, что Агильберт поймёт, на что он намекает. - Совпадение ли это, что все произошло после того, как они посетили благотворительную выставку, организованную Обществом бедствующих волшебниц?
Казалось бы, просто обычная светская беседа - ничего сверхъестественного за этим столиком не происходит, но Дирк понимает, что ему нужно срочно связаться с Фэй более подробно, потому что понимание того, что они очень сильно отклонились от плана и не могут продолжить так, как было нужно, росло у Дирка в груди. И он уже понимает, что ему придётся ввязываться в это все самому. Но не прямо сейчас - отсюда по прямой быстрым шагом всего лишь через мост, до точки встречи, на которой Деметра и Дейви должны быть через десять минут. Пока спешить и привлекать внимание ему не к чему.
- Хорошо, Дориан, хочешь правду - вот тебе правда. Мы тут пытаемся подцепить мне маггловскую девчонку, которой я прополощу мозги «Империо», из-за которого она станет такой же милой и беззащитной, как голый оборотень в период линьки, потом я с ней пересплю, она залетит, родит ребёнка, я вышвырну ее на улицу, над ребёнком оформлю опекунство и воспитаю его в лучших традициях собственных моральных устоев, на вершинах которых мне нисколечки не холодно, а когда он вырастет, я отправлю его на свои плантации кокаина в Мексике, потому что кто-то должен следить за тем, как работают эти индейцы, - Дирк с абсолютно невозмутимым видом отпивает через трубочку из своего картонного стаканчика, и пожимает плечами, переводя взгляд с француза на Агильберта. - Что? Ну вот что? Твой парень видит во мне какое-то вселенское зло, было бы несправедливо с моей стороны разочаровывать его в его заблуждениях. А теперь я прошу меня простить, меня природа зовёт. Если я не вернусь через пару минут - возможно, лучше проверить, не умер ли я от ужаса в грязном сортире этой забегаловки.
Принц поднялся на ноги, снова скрываясь в здании и разыскивая туалет. Да, грубо. Да, звучало еще более абсурдно, чем «просто погулять», но это не его проблема, в конце-то концов. Пусть Агильберт разбирается со своим любовником, Дирк уже говорил Фонтейну однажды, что Дориан не внушает ему доверия. Впрочем, Дирку никто особо не внушал доверия, уж тем более... любовник его любовника. Или как это еще называть прикажете?
- Артемис, уводите хвост, сбрасывайте его куда угодно, но не в центр событий. Чем дальше, тем лучше, я разберусь, - связывается он с Фэй, закрывшись в кабинке и получая ответный кивок. Выбора у него нет. Ему придется забрать эту часть действий на себя просто потому, что Агильберт сейчас нужен для отвлечения внимания Дориана, а больше никто не знает про то, куда именно надо пробраться в Парламенте, чтобы взрыв произошёл. Такие вот дела.
- Вероятно, мне стоит отделится от вас и продолжить в одиночку, - Дирк снова надавливает на слова, пытаясь без особых подробностей дать Агильберту понять, насколько у них плохи дела. - Кажется, в противном случае моим планам не суждено осуществиться, потому что рядом с вами двумя симпатичные маггловские девушки вряд ли на меня клюнут.

Будь Дориан таким глупым, каким он выглядел со стороны, то в этот момент он бы мысленно отпраздновал победу: разбить сладкую парочку казалось однозначным успехом. Казалось бы, если бы не складывалось впечатления, что за скомканным выражением желания разделиться кроется что-то еще.
Все минуты до этого момента Делакур молчал, наблюдая за ними, пропуская большую часть бредовой шелухи мимо ушей. Ему хватало ума сообразить, что Агильберт и Дирк разговаривают о чем-то своем, но, чтобы разгадать шифр, необходимо знать ключ, а в руках Дориана были только (и, мягко говоря, не особо скрытые) шифровки. Он отделил и сохранил в памяти древнегреческие имена, следил за движениями и мимикой. Попредавался анализу еще немного, потирая морщинку меж хмурых бровей над недоверчиво прищуренными глазами.
В какой-то момент ему все резко надоело. Возможно, уйти было бы самым верным вариантом – Дориан не отличался силой характера. Плюнуть и уйти. В конце концов, не так уж и важно, что здесь происходит.
Слава Мерлину и его знаменитым подштанникам, в эту секунду Агильберт решает за него – как, впрочем, и всегда. Дориан машинально встает.
Несколько мгновений после он безмолвно пялится на Фонтейна исподлобья, вспомнив о том, что направлялся в Национальный театр – не на спектакль, но все же.
- В таком виде тебя ни в одно уважающее себя место не впустят. И мне не особо хочется с тобой таким где угодно показываться. – А потом смягчается: - Мне нужно купить пару книг в местном маггловском театре. Постоишь на улице, - не без ехидства улыбается, не всерьез, конечно, но ничего не может с собой поделать. - Любимый. - С другой стороны, с каких пор Агильберту это интересно?
С третьей стороны, ему ведь хочется уйти с ним, Дорианом. Смысловая часть, которая должна быть самой главной. На том и порешили. Порешил. И уйдет, оставляя всю нелепицу, шифровки и своего интересного друга позади.
Дориан приближается к Дирку и по-светски быстро прижимается щекой к его щеке – очень по-французски. Он это ненавидит.
- До встречи, - говорит, отстранившись.
И это не звучит, как обещание чего-то хорошего.