Вообще, Серен любила Уэйда Дурсля, так как взрослые, почти состоявшиеся личности, практически без особых психологических проблем любят своих детей. Или младших братьев. Но пару дней назад он настолько обидел ведьму, что их дружба, выкованная в самых захудалых барах, могла дать трещину.
Уэйд Дурсль посмел усомниться в том, что жизнь ведьм - тяжела. Он усомнился, что их вообще ущемляют.
Поэтому даже сейчас по прошествии недели с того разговора, который они вели по пьянке, Серен очень энергично кромсала можжевельник. По рецепту он должен был быть мелко нарезанным, но никак не в пыль, а кажется ведьма пыталась достичь именно такого эффекта.
Серен стояла на кухне ведьмы Мадж, а рядом в большом винтажном кресле сидела юная Филиппа Нотт и листала книгу по зельеварению. Серен не знала наизусть рецепт того зелья, который собиралась приготовить, поэтому Филиппа диктовала репцепт, а Уиллис послушно следовала указаниям юной девушки. Ведьмы готовили галлюциногенное зелья специально для Уэйда Дурсля. Его необходимо было проучить.
- Так можжевельник я порубила. Что дальше?
Почему Филиппа присоединилась к благородной мести, Серен понятия не имела. Хотелось верить, что из ведьминской солидарности, но что-то подсказывало, что причина могла скрываться в легком характере, юношеской шаловливости и в том, что ну не грех ли подшутить над Уэйдом?
Серен всегда нравилась Филиппа, девушка, которую несправедливая судьба обидела еще больше, чем кого-нибудь из других ведьм. Насколько Уиллис знала, если бы девочку не бросила мама и рядом был бы папа, то Филиппа стала приличной молодой волшебницей с хорошими перспективами. Теперь у мисс Нотт есть деньги, даже папа появился, но нет никаких прав в этом волшебном мире. У Серен и перспектив-то не было, зато всегда была любящая семья, а это не так уж и мало.
Короче, говоря когда Серен рассказала Филиппе про то, что Уэйд проблемы ведьм не считает за проблемы, то у девушек родился небольшой план, как бы проучить Дурсля. Вот Филиппа даже предоставила домик Мидж в качестве основной локации. Оборотень не так давно интересовался что там за "штучки-дрючки у ведьм" и скрыв свое раздражение Серен пригласила парня в гости к ведьме Мадж. В штаб ОРВ она пригласить Уэйда не могла, туда не пускали не-ведьм, но что ведьмы делали у себя дома - оставалось дома у ведьмы.
- А если все пойдет не так, то Дурсля видимо придется убить?

Окей, ведьмы.
О-кей
На самом деле, из всех ведьм довольно близко я был знаком только с Серен - не могу сказать, что знакомство это было неприятным. Чудесная девушка старательно развенчивала по очереди все мои стереотипы о ведьмах (злобных старухах, живущих в глуши и поедающих детей, у-у-у!), подкрепляя, впрочем, свои слова тем, что ведьмам обычно нет дела до того, кто что о них думает. А что рассказы всякие появляются - так то ведьмы редко выходят в люди. Она, Серен, самое настоящее исключение.
Она и еще куча ее подружек из Общества Реформации Ведьм.
Я никак не мог взять в толк, за что они там вообще борются. То есть, ладно, вышли из глуши и хотите жить в городе - окей, кто ж вам мешает-то? Сейчас-то особенно, когда даже оборотням живется легко и просто, тетушка Гермиона гордо восседает в кресле министра магии и раздает мир и добро направо и налево. За что вообще могут бороться ведьмы?
То есть, ладно, у них своя магия. У них - своя, у волшебников - своя. Совместима ли эта магия, тот еще вопрос. Насколько возможно научить волшебника ведьминской магии (а ведь они ратовали за преподавание в Хогвартсе!), а ведьму - магии волшебников, тоже. Вообще вопросов возникало огромное множество, среди которых неоновым светом переливался один.
Какого. Хрена.
?
Насколько я знал Серен, она не очень бедствовала. Работала себе в похоронном бюро, водила неплохие знакомства, дружила со значительной частью Лютного (со мной, например), и на вопрос, если честно, внятно ответить не смогла. Зато вот посмотрите-ка, прямо на Хэллоуин, сподобилась позвать меня в гости и пообещать показать, что у них, у ведьм, вообще за колдовские штучки. Я, ясное дело, против не был. Во-первых, все-таки интересно, во-вторых... Ладно, вечером мы с Эд собирались идти на вечеринку, и мне, если честно, не помешало бы развеяться до этого. Может быть даже выпить. Потому что краем уха я слышал, что там будет еще и Вернон.
Я до сих пор не верил в то, что мы снова начали общаться, и даже вроде бы не ссорились и не пытались друг друга убить (по крайней мере, пока). Хрупкое равновесие между нами нельзя было испортить ни в коем случае, потому что в таком случае черт знает когда мы снова додумаемся, что братьям, кажется, нужно общаться. Кажется, мы все-таки семья.
В общем, то, что должно было стать "нет, извини, дорогая, сегодня вечером я занят" превратилось в "да, конечно, я загляну, но совсем ненадолго". Я заранее сказал, что на вечер у меня еще есть планы, чтобы не обижать Серен: кто знает, на что способна обиженная ведьма.
Так или иначе, я уже стоял на пороге дома и, с сомнением заглянув в окно первого этажа, постучал. Я доверял Серен, пускай и не как самому себе, но людям (ведьмам, гоблинам и остальным (особенно гоблинам) доверять вообще не стоило, так что моя подруга, можно сказать, стояла на отдельной ступени моего благоприятного отношения. Возможно, стоило рассказать ей, что я наконец начал снова общаться с братом - она знала об этой истории в общих чертах.
- Эй, есть кто дома? - крикнул я, постучав: топота шагов так и не было слышно.