ШИНЕЙД ФЕНЕЛЛА МАКДУГАЛ
Shinead Fenella McDougal
| ВОЗРАСТ: 17 лет, 16.08.2010 |
ИМУЩЕСТВО
Волшебная палочка: отсутствует
Средство передвижения: каминная сеть, общественный транспорт, старый маггловский велосипед
Артефакты: вредноскоп, простенький оберег-кулон, порт-ключ домой, волшебные шахматы, которые еще Первую Магическую помнят
Домашние животные: низзл по имени Китти - огромная и лохматая рыжая скотина, которая умеет укоризненно смотреть, быстро бегать, предупреждать об опасности, отгонять привидений и оглушительно мурчать.
ИСТОРИЯ
Родители: Мораг МакДугал - мать. Драконолог, живет между Венгрией и Румынией
Прочее: дядя Бен и тетя Эмма - дальние родственники, которые воспитали Шинейд. Приходятся друг другу братом и сестрой. Тетя Эмма - актриса на пенсии, Дядя Бен - основатель Д.Н.И.Щ.Е.
Шинейд носит старые ботинки, две косички и мамину фамилию. Про то, кто ее отец, Шинейд не знает - мама говорила только, что он ирландец. Но, учитывая то, что мама - гордая дочь шотландского Хайленда, ирландец для нее все равно что ругательство, так что, возможно, она просто назвала отца Шинейд придурком, без уточнения национальной принадлежности.
Узнать у мамы что-то подробнее очень сложно: хотя бы потому что они видятся пару раз в год, когда та приезжает погостить на недельку, и Шинейд видит у нее новые шрамы и ожоги, слушает захватывающие истории про драконов и замечает, что у матери поверх шотландского акцента начал причудливо накладываться румынский. Мама Шинейд - крутой драконолог, которая лечит Хвосторог и старается сделать так, чтобы редкие виды не вымерли к дракклам. Шин ею гордится и при случае всегда всем хвастается, какая у нее шикарная мама.
Шинейд привыкла, что для мамы на первом месте всегда были драконы, а остальное шло уже потом, и появление дочери это очень мало изменило. Шин не обижается, она вообще плоховато это умеет. Потому что, если расти сквибом и на все обижаться, можно и с ума сойти.
То, что она сквиб, расстроило Шинейд в первую очередь страхом того, что придется съехать от дяди Бена и тети Эммы, с которыми она на тот момент жила уже шесть лет. Они, на самом деле, не то чтобы прямо дядя и тетя - там какая-то другая, более сложная и дальняя степень родства. Но Мораг доверяла этим своим родственникам настолько сильно, что без каких-либо сомнений оставила им свою дочь, когда поняла, что придется жить полгода в Румынии, полгода в Венгрии, и возвращаться в Британию только по особым случаям. Можно подумать, что Мораг слишком сильно доверяла людям, можно усомниться в ее ответственности и дальновидности, но все это будет не правда - Мораг всегда отличалась чутким сердцем, которое умело понимать, что правильно, а что нет.
Дядюшка Бен и тетушка Эмма, живущий в Лютном - правильно. Это было, это есть, и это будет. Шинейд не могла пожелать себе родного человека мудрее, чем дядюшка Бен, и забавнее, чем тетушка Эмма. Маму она, конечно, любит, но с родительскими обязанностями эти двое куда лучше справляются.
Дядюшка - человек хороший, простой и заботливый. Поэтому он посвятил свою жизнь созданию места под названием Д.Н.И.Щ.Е. - или "Дом Надежды И Щедрой Еды", которая в Лютном выступает в роли не особо легальной гостиницы для магических существ, попавших в беду. Каждый обиженный лепрекон, великан или кентавр может получить там кров, обед и моральную поддержку. Поэтому детство свое Шин провела, помогая дяде и изучая базовые фразы на гоббледуке.
Тетушка занимается волшебной литературой и немного не от мира сего в лучшем смысле этого слова. В молодости играла в театре, выступала в цирке и долгое время жила в Италии. Потом решила все бросить и переехала к брату, который до сих пор жил в родительском доме на окраине Лютного, и устроил там Д.Н.И.Щ.Е.
С Домом тетушка помогает, но не особо сильно - у нее больная нога и возвышенный нрав, поэтому она по большей части медленно прогуливается по окрестностям, пьет кофе с соседкой, и раз в месяц обязательно ходит в театр. Шинейд она с собой перестала брать, когда та заснула на шестом акте любимой тетушкиной пьесы. Тетушка не смогла ей этого простить - ведь надо было просто подождать девятого, там все самое интересное начинается.
Вообще, с Эммой у Шин менее теплые отношения, чем с Беном - та порой пытается ее воспитывать, и Шин этих приколов не особо понимает. Благо, тетушка быстро остывает со своими педагогическими порывами, и ограничивается подсовыванием Шинейд нужных, на ее взгляд, книжек - в основном маггловская поэзия. И вот против этого Шинейд ничего не имеет.
Так вот, Шин очень переживала, когда подумала, что ей придется уехать из Лютного, потому что она не волшебница. Про Хогвартс тоже было обидно, конечно, но рушить уклад всей своей жизни было страшнее. Но дядя Бен заверил ее в том, что это все ерунда, и он знавал волшебников, которые в свои сорок были куда более бесполезны и глупы, чем Шинейд в одиннадцать. А тетя Эмма добавила, что всегда знала, что Шинейд - особенная и исключительная, и отсутствие магии это подчеркивает в самом положительном ключе. Шин все равно грустила, но не очень долго - наверное, отвлеклась на какие-нибудь безумные придумки с Пиппой, или переключилась на кентавра, который у них недавно поселился, лечит разбитое копыто, постоянно ныл и требовал горячего шоколада с солью. В общем, ей было чем заняться помимо жаления себя.
Первого сентября того года у них с дядей появилась традиция - каждый год, пока все школьники едут в поезде, они идут в кафе Флориана Фортескью и обжираются мороженым до полусмерти. При этом дядюшка приговаривает, что он бы все отдал, лишь бы не сидеть те семь лет за дурацкими пыльными учебниками. А Шин кивает и просит себе шестую добавку лимонного сорбета. Хорошо, что дядюшка ее не жалел, а, наоборот, подчеркивал, как сильно завидует.
Шин очень не любит, когда ее жалеют. Потому что, по мнению МакДугал, у нее отличная жизнь, и жалость это только принижает и оскорбляет. И, вообще, она обладает заносчивым благородством бородатого горца, разве что килта нет.
Последний раз Шинейд попробовали капитально пожалеть в октябре того же года - когда маме пришлось отправить в соответствующие службы официальную бумагу о том, что она в курсе, что ее дочь - сквиб. Форма письма не изменилась со средних веков, так что Мораг пришлось долго подчеркивать и вычеркивать всякое, чтобы было понятно, что она не собирается Шинейд выгонять/сжигать на костре/отправлять к магглам на произвол судьбы/лишать наследства/отдавать кому-нибудь вместо домовика. Дескать, понимаю риски, беру на себя всю ответственность, пожалуйста, не отбирайте у дочери волшебные документы.
Это уберегло Шин от забот, связанных с Министерством, но зато привлекло внимание Общества Поддержки Сквибов, которые прислали ей красивое письмо с предложением придти на разговор. Ну, Шинейд и пошла - она вообще любопытная, только тетю Эмму с собой взяла, она лучше умеет во все официальное. Шин, на самом деле, рассчитывала на то, что ей сейчас выдадут специальные учебники, или отправят в какой-нибудь летний лагерь, где можно общаться с другими сквибами и вместе адаптироваться в волшебном мире.
Все было немножечко не так: Шинейд ласково объяснили, почему они считают, что в мире магглов ей будет лучше. И безопаснее. И интереснее. МакДугал онемела от ужаса и начала теряться и мямлить, потому что кошмар, который она уже пережила пару месяцев назад, повторялся - ее снова хотят куда-то увезти, на этот раз всерьез. Закончилось все ссорой, повышенными голосами, тетушкой Эммой, которая говорила такие слова, которых Шинейд в жизни не слышала, и пожизненной обидой Шинейд на О.П.С.
олег бежит за ним собаки
но он бежит не от собак
его судьба лихая гонит
собаки только антураж
Жизнь после сквибства ничем не отличалась, в общем-то, от жизни до сквибства, потому что по факту ничего не изменилось. Она по-прежнему воровала булочки с прилавков, гоняла с немногочисленными соседскими детьми в "плюй-квиддич" (это когда как бы квиддич, только без метел, и нужно кидать в голову другой команде инвентарь от игры в плюй-камни), гоняла старых вампиров, которые некстати ломились в двери среди ночи, и помогала дядюшке с теми вампирами, которые были вежливы и дожидались приглашения.
По улице ей ходить было не страшно, несмотря на отсутствие палочки - Шин все вокруг знали, она приятельствовала с половиной переулка, и, если что, могла попросить помощи и получить ее. Да и Шин не такая глупая, чтобы искать себе неприятности. Для дополнительной защиты она приобрела пару вредноскопов, сомнительного качества оберег на шею, и огромного низзла с надменным взглядом и грозным мявком.
Но Шинейд по-прежнему не нравилось то, что она чувствует себя скованной и неспособной даже нормально помочь дядюшке - для многого нужно было волшебство, а Шин, помимо того, что пользоваться им не могла, так еще и ничего в этом плане не смыслила. Поэтому она решила, что раз школа пролетела мимо нее, она сама себе устроит школу, купила подержанные учебники и читала все, что должны проходить ее свестники в Хогварсе, опережая их примерно на полгода. Практические занятия были ей, к сожалению, недоступны, но разучить состав зелий, или запомнить, как именно нужно двигать палочкой при произношении определенных заклинаний, это не помешало. А в качестве компенсации полного отсутствия полетов, трансфигурации и прорицаний в каком-либо виде, Шинейд сделала упор на теоретическую часть магии - прочитала все, что было доступно, по истории, волшебным животным и травологии. Даже купила семена Прыгучей Луковицы, и вырастила ее у себя на подоконнике. Луковица до сих пор жива, и считает врагами всех, кроме Шинейд.
Работать МакДугал пошла в четырнадцать лет - как только выросла настолько, что ее стало видно за стойкой. Поскольку они всей тусовкой жили на то, что присылала Мораг, шиковать никто не привык, и отсутствие денег воспринималось естественно и с иронией, так как всегда хватало на необходимые вещи и десяток конфет сверху. Но тут под угрозу встало существование Дома - последние годы были очень затратными, деньги нужны были уже совсем сильно, а рисковать Домом они не могли себе позволить. Тетушка уже совсем не могла работать - она, все-таки, сильно старше дядюшки, а дядюшка не мог успевать сразу все. Поэтому Шин пошла в "Белую Виверну" на должность "подай-принеси", где и работает до сих пор несколько вечеров в неделю, совмещая это с помощью в Доме. Заодно хватала все мелкие подработки, какие могла найти, не падала с ног только благодаря оптимизму, крепким ногам и юношескому идиотизму. Бен и Эмма немного выдохнули, и все трое со временем смогли позволить себе починить крышу, поесть суп погуще и надеть ботинки поновее.
Правда, в последнее время в Д.Н.И.Щ.Е. стало лучше и не так туго с галлеонами, так что Шин подумывает уйти и полностью заняться деятельностью Дома - там ей нравится гораздо больше, чем в "Виверне". Хотя она все еще раздумывает над предложением матери приехать к ней как-нибудь в Румынию. Но все же Шинейд слишком любит Лютный в частности и волшебный Лондон в целом, чтобы надолго уехать.
Хотя ей и не нравится, что сейчас происходит в стране, и особенно не нравится отношение к волшебным существам и тварям. По поводу первых все понятно - Шинейд всю жизнь провела в окружении гоблинов, домовых эльфов и оборотней, и не могла считать хоть кого-то из них страшными или опасными. Во всяком случае, не более страшными и опасными, чем волшебники. Последние вообще могут оказаться куда более жуткими.
А к тварям Шин всегда относилась тепло - наверное, тут мама постаралась. И именно от нее Шинейд переняла мнение о том, что сначала стоит узнать уровень интеллекта животного, а потом уже делать из него сумочку. С неодобрением относится к тому, что волшебники носят шмотки из драконьей кожи. Считает, что обычные маггловские животные в этом плане ничем не хуже, тем более их не пару десятков каждого вида в мире осталось.
Маггловских животных ей, кстати, не жалко - такая вот избирательная мораль. Наверное, тут работает пофигизм человека, привыкшего крутиться и выживать, а если в таких условиях жалеть всех подряд, то и с ума сойти можно. Шинейд кажется, что сентиментальность - это лишнее, и совсем не равняется доброте. А, в целом, смотрит на мир с любопытством, ехидством, иронией и добротой. Она привыкла быть сама по себе и за все отвечать, не любит ни на кого рассчитывать в своих делах. При этом всегда поможет, если помощь нужна - правда, наверное, при этом назовет вас идиотом или еще похуже. Обладает здоровой наглостью ребенка, которого все детство безумно любили, но при этом позволяли жить своей жизнью, не душа заботой.
Реалистка, но порой честно пытается думать, что все будет лучше, чем она себе придумала. Ценит академические знания (так как сама была таковых лишена), но искренне восхищается теми, кому они не нужны, и кто в чем-то талантлив.
Не умеет завидовать, плоховато умеет обижаться, зато злится ого-го как хорошо, если довести. В ярости похожа на возмущенного воробья, и это очень смешно. Эмоциональна, но отходчива и умеет держать себя в руках.
Мечтает о путешествиях и о том, что повидает весь мир. Но потом все равно обязательно вернется в Лютный, куда же Д.Н.И.Щ.Е. без нее.
СПОСОБНОСТИ И УМЕНИЯ
- Поверхностно знает гэльский, язык троллей, гоббледук и - совсем немножко - язык водного народа.
- Вызубрила всю магическую историю и немного маггловской. Знает все про волшебных существ и тварей. Знает, в какую почву сажать мандрагору.
- Играет во все, где можно поставить деньги, от волшебных шахмат до карт и бадминтона. Жульничает, просто потому что может.
- Ловкость рук и немного мошенничества - детство в Лютном наделяет тебя способностью незаметно воровать мелкие предметы, быстро бегать и отлично прятаться.
Особенности внешности:
- Невысокая, тощая, выглядит года на три младше, чем есть. Как истинный житель Лютного, который не является самым солнечным местечком, обладает изящным серо-белым цветом лица.
- Любит носить две косички, шляпы и старомодные платья.
- На безымянном пальце левой руки нет одной верхней фаланги - живое напоминание о том, что лепреконов нельзя дразнить ни при каких обстоятельствах.
СОЦИАЛЬНАЯ ПОЗИЦИЯ
Шинейд за справедливость и за то, что не нужно делать людям хорошо, когда они этого не просят. Считает, что всех нужно просто оставить в покое, а там они сами разберутся.
К маггловскому миру относится с недоверием, так как его ей регулярно пытались навязать. К "Обществу Поддержки Сквибов" относится очень негативно и считает, что они не решают проблемы, а закапывают их.
Д.Н.И.Щ.Е. сотрудничает с Б.А.М.С., и Шинейд очень вовлечена в то, что происходит в тусовке волшебных существ, и очень сопереживает им в их трудностях и бедах.
Из-за Пиппы (и не только) положительно настроена в отношении того, чтобы ведьмам дали больше прав, и считает многие правила Министерства по отношению к ведьмам несправедливыми. Например, вот почему Пиппе нельзя в школу - там ведь пустует как минимум одно место, предназначавшееся МакДугал. Непонятно.
ИГРОВЫЕ АМБИЦИИ
Хочу бороться за права волшебных существ и за адекватное отношение к сквибам, тусить в Д.Н.И.Щ.Е., тусить в магическом Лондоне, не стесняясь дырявой шляпы. Возможно, изменить свое подозрительное отношение к магглам и к их миру. Быть мелкой грозой Лютного, пугать всех дикими историями про свое детство, правдой из которых будет произвольный процент.
Найти работу, которая приносит кучу денег, найти неприятностей, найти приключений.
СВЯЗЬ С ВАМИ: | УЧАСТИЕ В СЮЖЕТЕ: посильное |
У Гилдероя Локхарта была замечательная жизнь.
Во-первых, ему все улыбались и были ласковы и внимательны. Если ему хотелось попить - ему приносили попить. Если хотелось почитать - приносили свежий комикс о приключениях Луни Нонби. Если хотелось погулять... вот здесь начинались сложности, но Гилдерой быстро о них забывал и не грустил. Он вообще о многом очень легко забывал, даже о том, о чем хотел бы помнить подольше. Но сожаление и печаль тоже стирались из его головы скоро и безболезненно, оставляя после себя только смутное чувство того, что чего-то не хватает.
Во-вторых, он был самым красивым колдуном в палате, и это вызывало в нем гордость за свои заслуги. Бриться каждый день ему по-прежнему не разрешали, но недавно стали выдавать расческу (до этого она тоже была под запретом из-за острых зубчиков), и он теперь мог подолгу расчесывать свои золотые кудри, не замечая того, что на висках они потихоньку начинают белеть.
В-третьих, его рассказы с удовольствием слушали. И, пусть он иногда забывал нужные слова, внимательные люди в лимонно-желтых халатах были очень заинтересованы и всегда поощряли его продолжать, иногда что-то записывая на пергаменте. Гилдерою было очень лестно, что его истории конспектируют. Потому что записывать свои мысли у него пока не получалось.
Жизнь Гилдероя была замечательной, всем бы такую. Единственной по-настоящему беспокоящей его проблемой были частые головные боли, которые становились совсем нестерпимыми в те моменты, когда Локхарт пытался задуматься или вспомнить, кто он или что было с ним до того, как каждый его день начинался и заканчивался в этих белых стенах и в этой белой пижаме.
Он помнил, что у него была палочка, что он много ездил куда-то на разных видах транспорта, помнил много сиреневого цвета и женщину с серыми глазами и такими же золотыми волосами, как и у него. Гилдерой предполагал, что это его мама, но лица ее вспомнить не мог, как ни старался. Обычно после таких попыток ему становилось дурно, и тогда приходил дежурный колдомедик, поил его приятно пахнущим зельем, и Локхарт почти сразу же проваливался в сон.
Он вообще много спал. В условиях камерной, закрытой жизни больницы было очень сложно верно следить за временем, и Локхарту казалось, что чем больше он будет спать, тем выше вероятность того, что скоро он сможет жить как-то по-другому, без лимонных халатов вокруг. Правда, он понятия не имел, что значит жить иначе и какие вообще бывают человеческие занятия.
Да и его, в общем-то, все устраивало.
Посетители к Гилдерою ходили редко, вернее, ему говорили, что его часто навещали в первые месяцы. Сам он не помнил ничего - все его скудные воспоминания произошли уже позже. Поэтому он никого не ждал, и утро провел как обычно: лежал на боку и рассматривал стенку. Поэтому он очень растерялся, когда женский голос позвал его, и обернулся с некоторой опаской. Но почти сразу же пришел в себя и, кажется, даже узнал ту, которая к нему пришла.
- Мама? Мама, это ты? - расплываясь в улыбке, спросил Гилдерой, заметно повеселев и приподнявшись на кровати. Потом притянул колени к груди и осторожно дотронулся ладонью до руки посетительницы.
- Я тоже скучал, - доверительно сказал маме Гилдерой и прищурился, - а кто такая Станци? Это тебя так зовут? - Локхарт начал немного хмуриться, потому что в висках заныло, как всегда бывало, когда он пытался залезть в свою память. Ему было совестно от того, что он забыл, как зовут маму, но решил, что та ему это простит, ведь он не нарочно. Тем более спустя пять секунд он опять это забыл. Новые имена были для него очень сложными, он даже колдомедиков не мог запомнить, а они приходили к нему каждый день. Как странно, что мама пришла только сейчас.
- Со мной делают только хорошее. Мне разрешили немножечко бриться, - довольно забормотал Гилдерой, подумав, что стоит заверить маму в том, что у него все хорошо, чтобы та не беспокоилась лишний раз, - еще я получил "Превосходно" по прорицаниям, - тут у него сильнее кольнуло в голове, и он только мимолетно удивился, откуда взялась у него на языке эта странная фраза, - а на обед был рыбный суп, как я люблю.
Гилдерой свесил ноги с кровати и аккуратно отложил одеяло.
- Я тоже скучал, - повторил он свою же фразу, потому что не мог с точностью вспомнить, говорил ли он уже это маме, или ему только так показалось, - Пошли погуляем? Мне сказали, что я могу гулять только в сопровождении гостей, поэтому пошли вдвоем, пока ты здесь. Тут есть внутренний двор, а там есть сад, - Гилдерой с надеждой посмотрел на маму, ожидая ее согласия. Знала бы она, как сильно ему хочется погулять. А тем более с ней.
Отредактировано Shinead McDougal (2018-11-02 14:30:13)
х3 
х1 
х2
